История голландского еврейства делится на две части. Первая – это история сефардской общины, возникшей в Голландии в XVI веке, вторая – история общины ашкеназской, существующей тут с XVII века. Большинство ашкеназских евреев прибыли в Голландию, спасаясь от погромов в Восточной Европе. Но и тут их не ждала слишком теплая встреча, ведь в огромном большинстве они были бедняками. Сефардские евреи, обосновавшиеся в Амстердаме и создавшие экономически процветающую общину, видели в массах обездоленных евреев из Восточной Европы угрозу своему безбедному и безопасному существованию, а потому чинили им всевозможные препятствия. И тогда члены ашкеназских общин рассредоточились по сельским районам страны, их основным занятием стала мелкая торговля.
Со временем большинство ашкеназских евреев встало на ноги. Особенного преуспевания они достигли в деле огранки драгоценных камней - до 1870 года они были даже монополистами в этой отрасли. Но при этом огромное большинство ашкеназских евреев жило обособленно от голландского общества, их разговорным языком оставался идиш. А в Амстердаме в это время пышным цветом расцвело типографское дело. В здешних типографиях издавалось много раввинатской литературы, хотя произведения ашкеназских раввинов здесь не печатались. В канун Катастрофы ашкеназская община составляла большинство голландского еврейства – 135 тысяч человек (из них 34.000 беженцев), а прихожанами сефардской синагоги числилось всего пять тысяч евреев. Правда, все они были очень влиятельными людьми.
В сегодняшней Голландии представлены все течения, имеющиеся в современном иудаизме – от большой ортодоксальной синагоги до всевозможных либеральных организаций. Как бы то ни было, большинство голландских евреев идентифицируют себя с традиционалистской общиной, действующей под эгидой Федерации израильтян в Голландии. Главным раввином федерации является Рафаэль Еверс.
Ваша организация охватывает все еврейские общины Голландии, поэтому Вы хорошо представляете себе ситуацию в целом. Каково же современное состояние голландского еврейства?
До Катастрофы наша община процветала. Не скажу, что еврейская жизнь в Голландии после Катастрофы прекратилась, но она стала гораздо беднее. Пришлось буквально возрождать местные еврейские обычаи, составлявшие основу богатейшей еврейской жизни в Голландии. Как Вы верно подметили, я поддерживаю постоянный контакт со всеми группировками и течениями еврейства в Голландии, и могу сказать, что сейчас мне уже очень трудно оказываться везде, где ждут моего участия и появления. Я буквально разрываюсь между каким-нибудь семейным торжеством в ортодоксальной семье и совершенно нерелигиозным мероприятием, вроде симпозиума в честь 60-летия Государства Израиль, на который собираются видные политики со всей Европы.
Да, община у нас небольшая – амстердамская, к примеру, насчитывает всего 2700 человек. Но есть очень много частных и полу частных фондов и организаций, собирающих пожертвования на самые разные нужды, связанные с еврейством и Израилем. Кроме того, существует множество проектов местного общинного уровня, например, строительство синагоги в каком-то районе. Что касается молодежи, она проявляет все большую общинную активность. Есть также Союз еврейских студентов, но он не носит политической окраски.
Что касается Израиля, то в Голландии в целом царит весьма негативное отношение к еврейскому государству, к нему применяется то, что называется «двойным стандартом». Мы, разумеется, изо всех сил пытаемся противостоять этой тенденции. Есть и такое явление, как общество «Еврейский голос», занимающее резко антиизраильские позиции и пользующееся огромной популярностью у местной прессы. Ведь они поставляют сенсации: евреи, да еще выжившие в Катастрофе, не стесняются сравнивать происходящее в Газе с Освенцимом!..
Несмотря на все это, могу утверждать, что в жизни не встречал молодого голландского еврея, настроенного против Государства Израиль. Среди молодежи есть немало искренне верующих евреев, особенно, среди тех, кто вырос в семьях, придерживающихся еврейских традиций. Поэтому нам приходится привлекать раввинов из-за границы. Они разъезжают по стране, выискивая молодых евреев, пусть и не соблюдающих заповеди, находят их в дискотеках и т.п. Мы пытаемся вовлечь этих молодых людей в жизнь еврейской общины, пробудить у них интерес к еврейству, ведь естественное любопытство к своим корням у них есть. Должен сказать, что это очень интересная и масштабная задача.
Как Вы объясняете, что в таком городе как Амстердам, еврейская община насчитывает всего лишь 2700 человек?
В Амстердаме живут около 20 тысяч евреев, но голландскому менталитету претит активное участие в общинной жизни. Огромное большинство местных евреев никак не связаны с еврейской жизнью, хотя почти все они стремятся хоронить своих близких по еврейским обычаям.
Какими Вам видятся перспективы голландского еврейства?
Другие еврейские общины, т.е. не амстердамская, процветавшие до Катастрофы и кое-как сохранившиеся после нее, постепенно исчезают. Большинство их членов перебрались в Амстердам, уехали в Израиль, или ушли в мир иной. Эти общины не создали второго и третьего поколений, не сумели закрепиться. Поэтому все, что связано с еврейской жизнью в других районах страны, концентрируется вокруг отдельных раввинов. Но я верю, что Амстердам обладает всем необходимым для того, чтобы развить в себе и вокруг себя активную, бурную еврейскую жизнь. В последнее время мы наблюдаем подлинное возрождение еврейской религии и пробуждение интереса к ней в массах евреев. Это очень положительный фактор.
Как Вы оцениваете рост антисемитизма в Голландии, особенно, в свете роста численности иммигрантов-мусульман?
Пост мэра Амстердама сейчас занимает еврей Йоб Коэн. Когда пару лет назад возникли трения между еврейской и марокканской общинами, он поступил мудро: пригласил представителей двух общин к себе в канцелярию и сделал все, чтобы утихомирить страсти. Результаты этого поступка сказываются по сей день: с тех пор не было трений на религиозной почве. Это не значит, что, оказавшись в марокканском квартале, я не услышу ругани и оскорблений в свой адрес. Но в целом ситуация пока вполне под контролем.
С другой стороны, факт остается фактом: в Голландии полным ходом идет процесс исламизации. На повестку дня общества то и дело выносят такие вопросы как обрезание, традиционный забой скота и т.д. Что касается мусульманского обычая забоя скота... Дело даже не в нем самом, ведь и голландские обычаи забоя трудно назвать совершенно «гуманными». Но в Голландии есть партия, ключевой пункт программы которой – защита животных. И эта партия то и дело поднимает шум вокруг забоя скота, который применяют евреи и мусульмане, спекулирует всяческими исследованиями, возбуждает общественное мнение... Несмотря на то, что голландские мясники делают абсолютно то же самое.
Что касается антисемитизма как такового, то после войны лет сорок мы вообще не знали, что это такое. Это закончилось в начале 80-х, когда все антисионистские группировки сплотились и начали активно насаждать откровенный антисемитизм. Сегодня эти голоса звучат, в основном, с акцентами, которые можно назвать «средиземноморскими». Но, в общем-то, тайные антисемитские группировки в Голландии существовали всегда, просто сейчас они вылезают отовсюду как дождевые черви и сплачиваются в единую массу. Есть в Голландии и ультраправые группировки, но они практически не проявляют активности.
Каковы ваши отношения с представителями других религий? Становятся ли на вашу сторону христиане Голландии в противостоянии мусульманам?
Мы поддерживаем связи со всеми религиозными общинами, но нет никакого единого фронта с христианами против мусульман. Но могу сказать, что когда я бываю в общинах ярых христиан, то нахожу у них очень резкие антимусульманские настроения. Пользуясь случаем, хочу напомнить всем, что у наших трех религий общая цель: противостояние воинствующему атеизму – именно с ним нам всем надо бороться. Я всегда пытался объяснить религиозному истеблишменту, что наш общий враг – атеизм. Утрата интереса к религии, к собственным духовным корням – вот подлинная опасность, именно она приводит к полной ассимиляции. Кроме того, в Голландии принято думать, прежде всего, о личном преуспевании, не создавать семью до 35 лет. Такая система ценностей и образ жизни губительно сказывается на общине.
Вы не только раввин, но еще и психолог. Это помогает Вам как раввину?
Это помогает мне слушать, прислушиваться, гораздо более толерантно относиться к различиям между людьми. В еврействе, за исключением ортодоксии, не допускающем отклонений и расхождений, все прочие течения и направления весьма разнообразны. Кроме того, наша община очень сложна по своему психологическому «устройству». Она состоит из людей, переживших Катастрофу, их детей и внуков. То есть, это община, душа которой глубоко травмирована. Первое поколение ежедневно вновь переживает те ужасы, а второе и третье. Переживает это на уровне генетической памяти. Такие шрамы подобны обоюдоострому лезвию: есть такие, кто настрадался только из-за того, что они евреи, и потому сейчас стараются любой ценой отдалиться от своего еврейства. Но есть и те, у кого это вызывает обратную реакцию. Поэтому реальность очень непростая, амбивалентная. Многие хотят жить еврейской жизнью, но не выпячивать это, не выделяться. Приведу такой пример: когда хасиды ХАБАД зажгли в центре Амстердама огромный ханукальный светильник, реакция была двоякой. Одни говорили: «Зачем это нужно? Это только раздразнит антисемитов!». А другие восклицали: «Браво! Это наше священное право – выполнять заповеди, не чувствуя себя преследуемыми и ущемленными!» А сегодня зажжение ханукальных свечей включено в программу мероприятий муниципалитета Амстердама.
Дети и внуки переживших Катастрофу – как те, кто пытался убежать от своего еврейства, так и те, кто к нему еще больше приблизился – гордятся Израилем, видя в нем торжество еврейских идеалов и оплот еврейской силы. Но это не значит, что люди толпами бросаются переезжать в Израиль.
Вы полагаете, что община столь мала из-за травмы Катастрофы?
Конечно! Скажу больше. Очень многие голландские евреи, никак не связанные с еврейской общиной, говорят: «Наши дедушки и бабушки, родители, родные и близкие, погибли в огне Катастрофы, и никто даже не знает, где развеян их прах. Мы не хотим повторения этого с нами».
|
