|
Наш корреспондент в Израиле
Палестинское государство может существовать рядом с Израилем – такую формулу международное сообщество усвоило в канун нового столетия. Ради достижения этой цели мобилизуются все силы для переговоров, и это несмотря на усиление ХАМАСа в секторе Газы. Жизнеспособное государство? Тут одно из двух. Либо над нами попросту издеваются (такую вероятность, как вы понимаете, допускать не хочется), либо имеется в виду «иорданская опция», о которой пока предпочитают не говорить вслух, хотя намеки становятся все прозрачнее.
Жизнеспособное государство – это не только экономика. Это можно было бы обеспечить посредством массированной помощи международного сообщества и создания приемлемых условий жизни палестинцев в мини-государстве на территории Иудеи и Самарии. Но невозможно гарантировать стабильность такого государства, нельзя обеспечить того, чтобы властвующие в нем кланы и силы договорились между собой и чтобы общественное мнение этого государства согласилось на территориальный компромисс, получив клочок земли размером меньше 6 тыс. кв.км. и отказавшись от приема палестинских беженцев. То есть, даже если нынешняя политическая линия ООП будет реализована, то созданное ею государство будет карликовым, нестабильным и станет ничем иным, как пороховой бочкой, готовой взорваться в любой момент. Любые другие прогнозы попросту наивны. Как бы то ни было, именно такой наивностью руководствовались многие израильские лидеры, особенно, в период после Шестидневной войны: надежда на конструктивный диалог с местными лидерами, в основном, мэрами городов, с целью создать широкую административную автономию. На этой попытке строились Кемп-Девидские соглашения 1978 года. Стоит ли удивляться, что очень скоро попытка эта потерпела полное фиаско.
Ошибка заключалась не только в том, что палестинцам было предложено нечто меньшее полного суверенитета, но и в отказе учитывать местные демографические и географические реалии. Ошибочны также любые расчеты найти решение проблемы без обеспечения права на возвращение беженцев 1948 и 1967 года. Без этого любые урегулирования будут временными, частичными и непрочными. Таким образом, Израиль и весь регион ожидает нестабильность и нарастающая опасность.
В течение долгого времени, вплоть до 80-х годов прошлого века, осуществлялись попытки еще в одном направлении – реализации идеи так называемой «иорданской опции», предполагавшей передачу Иордании большей части территории Западного берега. Газа при этом должна была остаться под контролем Израиля, как и Иорданская долина (без Иерихона) и, разумеется, Восточный Иерусалим.
Эту идею критиковали сразу с трех сторон. С израильской, которая оставалась сторонницей полной аннексии территорий. Со стороны ООП (палестинцы претендовали на то, чтобы именно ООП являлась единственным законным представителем палестинцев). И, наконец, с иорданской стороны, которая была не готова отказаться от всех территорий, особенно, от Иерусалима.
Все свелось к тому, что ныне покойный король Хусейн решил удовлетвориться собственной территорией, кстати, не такой уж маленькой (292 тыс. квадратных километров) и признал ООП - ту самую организацию, которую сам же пытался уничтожить в сентябре 1970 года.
Позднее Норвежские соглашения вернули к жизни идею целостной палестинской автономии, которая рано или поздно должна была привести к созданию суверенного Государства Палестина.
ООП, уже было заявившая о готовности прекратить вооруженную борьбу (иными словами, отказаться от террора), очень быстро вновь проявила свои истинные намерения, поскольку выяснилось, что именно ООП причастна к огромному количеству террористических актов. И даже несмотря на все заявления ее якобы умеренных деятелей (вроде Абу-Мазена, обещавшего добиться возвращения беженцев в Израиль), сама ООП вскоре обнаружила себя окруженной еще более экстремистскими группировками исламистов. И Израиль сегодня из кожи вон лезет, чтобы спасти то, что осталось от ее бывшего партнера на Западном берегу, хотя все в Израиле понимают, что ООП не в состоянии заключить и выполнить никакого жизнестойкого соглашения. Встреча Ольмерта с Абу-Мазеном – ничто иное, как всего лишь демонстрация доброй воли: дескать, как ни в чем не бывало, мы продолжаем делать все возможное.
В этой тупиковой ситуации и при наличии серьезных внешних угроз со стороны Ирана, выходящих далеко за рамки локального конфликта, Израиль оказался перед дилеммой. Первый вариант решения уже проверен и проанализирован - одностороннее отступление Израиля из Газы потерпело полное фиаско. Идея же нового «размежевания» без получения чего бы то ни было взамен была отвергнута сразу же после провала Израиля во Второй Ливанской войне и окончательно снята с повестки дня в свете динамичной исламизации сектора Газы.
Остается второй вариант альтернатива – территориальный обмен. Этот план уже выдвигался в 70-е и в 80-е годы. Иными словами, речь идет о той самой «иорданской опции». Исходные данные общеизвестны: население Иордании больше палестинского, Хашимитское королевство занимает площадь, в четыре раза превышающую территорию Израиля, плотность населения в Иордании всего 48 человек на кв. Километр. Да и значительная часть палестинских беженцев уже живет в Иордании.
С 1949 по 1967 годы арабы Иудеи и Самарии были жителями Иордании и я что-то не припомню, чтоб кто-нибудь тогда собирался создавать для них отдельное государство на Западном берегу реки Иордан. Король Хусейн, да и сам Арафат постоянно твердили, что палестинский и иорданский народ едины. Единственное разумное определение палестинского народа – территориальное. То есть, это народ, живущий в Палестине. Но единственная Палестина, которую можно найти на карте, это территория Британского мандата, то есть, территория, раскинувшаяся по обеим берегам Иордана.
Иорданское предложение предполагает территориальный компромисс: Израиль оставит за собой значительную часть Восточного Иерусалима и районы Западного берега, близкие к линии раздела, в которых проживают 200 тысяч израильтян, а также сохранит военный контроль над долиной реки Иордан. Решение проблемы Газы будет отложено вплоть до стабилизации там политической обстановки.
В этом плане нет ничего хорошего, и место ему на кладбище мертворожденных идей. Единственное, что изменилось с тех пор - Израиль в 1994 году заключил мир с Иорданией. Поэтому всякий раз, когда израильские СМИ поднимают эту тему и рассуждают о палестинизации Хашимитского королевства, официальный Иерусалим спешит успокоить короля Абдаллу. Дескать, мы по-прежнему преданы идее создания отдельного палестинского государства. Того самого, которое премьер-министр Ицхак Шамир назвал в 1989 году «вторым палестинским государством».
Как бы то ни было, эта идея вновь муссировалась в последнее время в ходе дипломатических контактов в Вашингтоне и Париже. Поняв, что палестинское мини-государство создаст еще больше проблем, чем вызывает сегодня. Стоит также вспомнить о том, что именно лежит в основе создавшейся ситуации. Может ли слабость ООП, которой все больше грозит растворение под пятой ХАМАСа, позволить ей принять идею федерации или конфедерации с Иорданией? Может ли давление США, сдабриваемое щедрой международной помощью, убедить иорданское руководство вновь сыграть в эту игру при условии, что ему гарантируют сохранение режима? Не легче ли будет в таких условиях найти практическое решение проблемы палестинских беженцев без того, чтобы Израиль столкнулся с новыми угрозами?
Подводных камней тут предостаточно, и совершенно очевидно, что все, что просачивается в прессу, есть ничто иное, как прощупывание почвы, попытка изучить возможную реакцию другой стороны на те или иные предложения. Но очевидно и то, что идея, провалившаяся вчера, может преуспеть сегодня в силу сложившихся обстоятельств.
Может быть, арабские режимы созрели для того, чтобы избавиться наконец от палестинской опухоли, созданной с единственной целью: обеспечить сохранность умеренных арабских режимов на фоне роста могущества Ирана и исламизма. И Израиль в этом деле может стать стратегическим союзником.
|
