|
Существует такая притча. Когда Семи Дейвис Джуниор хотел принять иудаизм, раввин спросил его: \"Тебе разве недостаточно, что ты черный?\"
Примерно с таким случаем мы столкнулись в ходе интервью с депутатом парламента Испании Энрико Мугикой Герцогом, чья национальность - и баск, и еврей одновременно.
Мугика Герцог родился в 1932 году в Сан-Себастьяне. Еще будучи студентом юридического факультета, Герцог активно занимался политической деятельностью. В 1956 году он стал организатором конгресса молодых писателей университета, а также принял активное участие в антифранкистских событиях февраля 1956 года, из-за чего провел в тюрьме три месяца. Надо сказать, что из-за своей политическая деятельности, направленной против фашистского режима Франко, Герцог в итоге четырежды оказывался в тюремной камере.
Он был депутатом Конгресса от партии \"Guipúzcoa\", работал практически во всех законодательных учреждениях Испании и в парламентских комиссиях, начиная с истоков зарождения собрания конституционной Ассамблеи.
На последнем собрании Ассамблеи, к примеру, Герцог занимал должности президента комиссии по безопасности и заместителя президента конституционной комиссии Конгресса Испании. С 1988 по 1991 годы был министром юстиции в правительстве П.Гонзалеса. Правительству Гонзалеса удалось тогда ратифицировать ряд прогрессивных реформ и законопроектов, в частности, распределение территорий, реструктуризацию министерства обороны, акционерные общества, а также ряд нововведений в сфере уголовного и юридического права, оказавших существенное влияние на создание суда по уголовным делам. В 1997 году указом Конституционного суда Энрико Герцог получил пост председателя следственной комиссии по так называемым «Золотым соглашениям», подписанным Испанией еще в период Второй мировой войны.
Герцогом написана книга \"По пути к свободе\" и целая серия журнальных статей. 15 июня 2000 года Могика Энрико Герцог был удостоен ордена \"Защитник Родины\".
Трагедией в жизни Герцога стала гибель брата, ставшего в 1996 году жертвой боевиков ЕТА.
Мы встретились с Энрико Герцогом в Мадриде, в его роскошном офисе, отделанном декоративными деревянными панелями XIX века. Нам был оказан тёплый и радушный приём. Хозяин оказался чрезвычайно харизматичным, коммуникабельным и высокообразованным человеком. Важнейшие темы, которые мы затрагивали в беседе, отнюдь не мешали сохранять присущие ему простоту и демократичность.
Несомненно, беседа со столь яркой и неординарной личностью была для меня огромной честью.
- Вы сделали свою политическую карьеру в католическом Мадриде. Тем не менее, за все эти годы Вы ни разу не пытались изменить свою еврейской фамилию – Герцог...
- Фамилию Герцог я получил в наследство по материнской линии. Мой дед был уроженцем Кракова. Дедушка уехал во Францию, где женился на еврейке польского происхождения. В результате этого замечательного союза в 1911 году родилась моя мама.
После окончания Первой мировой войны, из-за того что у дедушки был австрийский паспорт, он был вынужден покинуть Францию и обосноваться в Сан-Себастьяне, в государстве басков. Несмотря на протесты бабушки и дедушки, моя мама вышла замуж не за еврея, а за баска. А в 1932 году на свет появился я. Мой отец умер во время Гражданской войны в Испании от болезни. Ни я, ни мой брат ничего не знали о нашем еврейском происхождении. Мама сделала это сознательно. Дело в том, что после оккупации Франции многие немецкие солдаты приезжали на выходные отдохнуть в Сан-Себастьян, так что оглашать еврейское происхождение было просто опасно...
За обедом и ужином дедушка с бабушкой разговаривали с моей мамой на языке, который казался мне польским. Но на самом деле это был идиш! Когда мне исполнилось четырнадцать, брат рассказал, что прочитал книгу Андрэ Моруа, который, как он выяснил позднее, был эльзасским евреем. Оказалось, что настоящее имя писателя, взявшего псевдоним Андре Моруа, было Эмиль Соломон Вильгейм Герцог. Иными словами, писатель носил ту же фамилию, что и мы...
Так мы с братом впервые осознали, что являемся евреями. С самого начала это новое знание не доставляло мне ни стыда, ни унижения. Меня никто и никогда не притеснял по национальному признаку. Мало того, я всегда гордился своей фамилией, особенно, когда было провозглашено Государство Израиль. Это колоссальное по значимости историческое событие, безусловно, укрепило моё еврейское самосознание, и, поскольку оно было основано не на поражении, а на победе, оставило в моем сердце след на всю жизнь. Героизм и мужество сионистских основателей Израиля всегда были для меня примером для подражания. Особенно когда я в подполье сражался против режима Франко.
- Что вы думаете о «заборе безопасности», разделяющим Израиль и Палестинскую автономию?
- Прежде всего, хочу подчеркнуть, что на все сто процентов согласен с самой идеей такой стены, поскольку для Израиля и его граждан она имеет важнейшее стратегическое значение. На мой взгляд, параллель с Берлинской стеной, к которой часто прибегают испанские и европейские СМИ, в корне ошибочна. Ибо, как мне кажется, забор безопасности, в отличие от Берлинской стены, создан не на века, а временно, чтобы решить проблему безопасности мирных граждан Израиля. Когда в регионе, наконец, наступит политическая стабильность, когда палестинцы откажутся от террора и стороны смогут решить все принципиальные вопросы, тогда будет достигнут мир и, следовательно, отпадет необходимость в такого рода стене.
- Как Вы можете объяснить тот факт, что Испания установила дипломатические отношения с Израилем всего двадцать лет назад, то есть, спустя 38 лет после создания Государства Израиль?
- Это объясняется, прежде всего, особыми отношениями Испании с арабскими государствами, а также нашими нефтяными интересами на Ближнем Востоке. Вот на это у Испании и ушло 38 лет.
А потом премьер-министр П.Гонзалес понял, что Испании для вхождения в Евросоюз будут необходимы, в числе прочего, дипломатические отношения с Израилем. Кроме того, для Испании было принципиально важно оставаться активным членом НАТО. В какой-то момент испанский премьер увидел, что антиизраильская риторика лидеров арабских стран, а также недвусмысленные обещания объявить Испании бойкот, в случае если последняя наладит дипломатический диалог с Иерусалимом, на самом деле не представляют угрозы государственным интересам Испании. Что и подтвердилось в будущем...
Так строились наши взаимоотношения с Израилем. И по итогам последних двадцати лет они по праву могут считаться весьма и весьма плодотворными.
- Ваша семья на себе пережила трагические последствия крупного теракта в Мадриде 11 марта 2004 года. Как, по-вашему, изменилось ли после этого отношение правительства Испании к самой угрозе исламского терроризма?
- Террор был и, увы, остается главным средством достижения цели для фанатиков, националистов и фундаменталистов. Иными словами, террор - это путь к тоталитаризму на общенациональном и личностном уровнях. По своему замыслу цель террористов очень близка к идефикс Третьего рейха о тотальном порабощении всего мира посредством массовых убийств и кровавых репрессий. И в этом смысле день 11 марта 2004 года для нас, политиков, практически ничего не изменил. Мы боролись и будем бороться с любой формы агрессии, направленной против мирных граждан Испании.
- Что Вы думаете о борьбе с террором в контексте исламизации Европы? Достаточны ли, на Ваш взгляд, меры, предпринимаемые правоохранительными органами Евросоюза для борьбы с исламским терроризмом?
- Я не считаю арабский фундаментализм центральной проблемой террора. На данный момент ни в одном государстве Европы нет устойчивого мусульманского большинства, способного повлиять на ее стабильность. Я считаю, что борьба с террором должна осуществляться не на государственном или политическом уровнях, а посредством активной деятельности правоохранительных органов. Рассмотрим, к примеру, массовые беспорядки во Франции в 2005 году. Следует понимать, что ответственность за подобного рода кризисные ситуации целиком ложится на государство. Но согласитесь, в случае с Францией мы не говорим о каких-либо спланированных террористических актах, которые повторяются день ото дня. Речь идет о попытках отдельных личностей нанести удар по демократическим ценностям государства. И правительство Франции – отдадим ему должное – отреагировало на это с максимально допустимой резкостью.
В случае же с Испанией я по-прежнему склоняюсь к мысли, что грамотно скоординированные действия правоохранительных структур Испании при поддержке Евросоюза вполне достаточны для локализации очагов террора.
- В последнее время ходят слухи о том, что на территории Испании скрывается нацистский преступник Альберт Гейм. Располагаете ли Вы какой-либо информацией по этому вопросу?
- По ряду версий, Гейм может находиться как в Испании, так и во Франции, Латинской Америке и США. Остаётся признать тот факт, что преступники, подобные Гейму, более изобретательны и талантливы в своей способности скрываться от правоохранительных органов, нежели те, кто тщетно пытается их разыскать. Тем не менее, поиски Гейма велись и будут вестись до тех пор, пока он не будет найден. Напомню вам, что согласно статье Уголовного кодекса Испании отрицание Катастрофы мирового еврейства является таким же преступлением, как расизм или антисемитизм.
- В вашу бытность президентом следственной комиссии \"Золотые соглашения\" по делу о нацистских преступниках Третьего рейха, Вы, в частности, занимались вопросом вывоза немцами художественных и иных ценностей, награбленных гитлеровцами в годы Второй мировой войны. Известно Вам что-либо о судьбе награбленного нацистами?
- В 1997 году на конференции стран-участников НАТО, проходившей в Испании, президент США Билл Клинтон обратился к нашей комиссии с просьбой изучить вопрос о \"еврейском капитале\". В тот период я был кандидатом в парламент от социалистической партии. По согласованию с соратниками по партии я возглавил следственную комиссию по \"еврейскому капиталу\".
В состав этой комиссии вошли высокопоставленные представители министерств юстиции, иностранных дел, экономики, а также дипломат в статусе генерального секретаря и сам глава правительства.
Наша комиссия приняла участие в лондонской, вашингтонской и стокгольмской конференциях. Именно так началось расследование. В итоге мы выслали полный отчёт в международный еврейский Конгресс, который занимается этим вопросом глобально, в контакте со всеми государствами. По большому счёту, мы просто выполнили наш профессиональный долг...
Встреча с Энрико Могикой Герцогом произвела на нас огромное впечатление. Мы увидели в нем не только искушенного парламентария, но и мужественного защитника базовых государственных ценностей Испании - качества, которые Герцог пронес через всю свою жизнь.
|
